Название: Поджечь рай
Автор: eddiedelete
Пейринг: Шивон/Кюхён
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Ангст
Предупреждения: ООС
Размер: драббл
Описание: А мне плевать, примут ли меня небеса обратно (с)
Размещение: запрещено
Посвящение: BlueSoleil
читать дальшеКюхён резко вздрагивает, словно в вены пустили колотый лед, и переводит взгляд с экрана ноутбука в окно. Успокаивается, потому что утра еще нет, хотя рассвет близко - выглядывает единственным глазком циклопа и тут же прикрывает веко, не позволяя сиянию распространиться на город. Косточка на запястье дико болит, но Кю продолжает кистью давить на черную мышку, быстро перемещая ее по столу. Невидимый курсор пробегается со скоростью света и мог бы, наверное, за бессчетное количество мельтешений по экрану выполнить бессчетное количество разных функций - от перехода на энный уровень до взлома сети ФБР. Но единственная функция на сегодняшнюю ночь – успокоить нервы, потому что ноутбук, в общем-то, выключен.
Лазерная мышка полностью исцарапала деревянную поверхность. Кюхён продолжает нервно дергать рукой туда-сюда, с раздражением отмечая звук штрихующего карандаша, который издает все та же бешеная мышка. Макнэ смотрит в окно в сотый раз, чтобы успокоить себя ночью, но внезапно наступает утро. Хотя проходит, кажется, только пять минут после последнего визита взглядом на небо. Часто так бывает – боковым зрением замечаешь, как начинает светать, несмотря на то, что глаза прямо намечены в определенную точку на панели монитора, а в этот раз рассвет пропускается.
По экрану скачут буквы, затем загорается синий цвет фона и включается профиль. Кюхён ждет, пока система окончательно загрузится, и включает интернет. Ара звонит, как обычно, ровно в восемь часов, чтобы напомнить о вечере в церковном хоре. Каждое воскресенье по настоянию матери. Кюхён вцепляется пальцами в крышку ноутбука, направляя ее в сторону против клавиатуры. Понимает, что еще чуть-чуть и разломает напополам, но продолжает давить, пытаясь хоть как-то справиться с напряжением в пальцах.
- У нас сегодня репетиция допоздна. Я вряд ли успею, - врет он, с неожиданной заинтересованностью изучая ярлычки сбоку. Буквы из названий папок выпадают и выстраиваются в два слова – мерзкий лгун.
Врать в лицо Кюхёна не учили, поэтому приходится изворачиваться детскими способами. Например, прятать глаза за веками, чувствуя, как по сетчатке пробегается ток, каждую секунду ударяя в болевые точки. Или по совести. Но второе предположение, как правило, игнорируется. Ара шуршит фантиком от конфеты, стукнув маленьким пальчиком в экран монитора, чтобы привлечь внимание, ушедшего в свои мысли, брата.
- Концерт же только через месяц. Вас слишком сильно запрягают, - причитает она, в сотый раз обвиняя SM в пренебрежении к своим «рабам». Слово еще такое выискала... Слишком грубое для ее покладистого характера. На самом деле, просто волнуется за Кюхёна. Старшая сестра – отвечает же.
Кюхён, переборов себя, смотрит ей в лицо. Родные глаза искрятся нежностью, смешиваясь с толикой беспокойства. Сидит по ту сторону экрана в своей комнате за несколько десятков километров от него, а все равно не по себе, словно рядом.
– Ничего страшного, я попрошу кого-нибудь другого, - по-своему расценивает Ара его стыд. Губы в шоколадной крошке растягиваются в понимающей доброй улыбке, которая затягивается в горле Кюхёна жгутом, плотно окольцовывая, чтобы было больно и стыдно. А сегодня он опять пропустит воскресный церковный вечер, потому что пойдет совсем в не церковный клуб.
У всех пороков существует обратная сторона. Чтобы узнать правду, медаль нужно перевернуть.
…
Ученые доказали, что у каждого порока есть научное объяснение. Теперь лень можно оправдать внутренним механизмом, работающим как электронные часы – через определенное время нужно заменить батарейку, иначе так и проваляешься на отметке, например, 16:12. Обжорство – это результат нехватки какого-то гормона, а гордость – проблема с генами. Похоть тоже оправдывается гормонами, генами, внутренним механизмом, который иногда нужно встряхнуть. Человеку так проще – свалить все пороки на недостаток витаминов и свежего воздуха. Совершаешь грех, но ты вроде как не причем. А причем - физиология.
Кюхён вжимается затылком в перегородку, зарываясь пальцами в мягких волосах. Теоретически у похоти нет ни цвета, ни запаха, но на деле есть – серые глаза, русые волосы и дешевый резкий одеколон. Внизу живота сладко тянет, словно медовые дорожки растекаются по сосудам, сахаром слипаясь в комочки возбуждения. Не сдерживаясь, Кю стонет, поддаваясь бедрами вверх, чтобы чувствовать больше жара на своей напряженной плоти. Где-то в грудной клетке под этим адским наслаждением бешено скачет сердце. Пытается пробить решетки ребер, но получается только вспыхнуть и сгореть.
Почерневшее сердечко ухает вниз. Кюхён протяжно выдыхает, изливаясь в рот незнакомому парню, просто так сделавшему ему минет. А в барабанных перепонках вместо гулкого стука завывающая мелодия скрипки, которую держит Ара на своем плече, и бархатные голоса хористов.
Смириться со своей ориентацией оказалось легче, чем принять. Потому что… Как? Бог не мог создать Кюхёна таким неправильным, противореча своим же заповедям. Дальше по стройному сценарию книг по психологии - постоянные перепады настроения, срывы на одногруппниках, которые в то время старались избегать огрубевшего макнэ, противоречивость мыслей.
Проходит не день, не два, даже не месяц. Проходит почти полтора года. Врать себе, по сути, дело гибельное, потому что знаешь правду, но все равно доводишь себя до кипящей от несправедливости крови. Кюхён в тот самый день принятия не спит всю ночь, отмечая, что небо за темное время суток успевает сменить несколько цветов. Не загружает ничего стратегически важного, а просто играется с компьютерной мышкой, бросая ее из одной руки в другую. Потом включает ноутбук. Решается. Соврать сестре и променять церковь на клуб - шаг в сторону.
Одно дело, когда прикрываешь свое нездоровое влечение к своему же полу похотью, другое, когда начинаешь выделять из конкретного вида человека. То есть понимаешь, что вид, подвид – чепуха. Не понимаешь только, почему он. Почему тот, к кому сложнее всего подобраться? Не потому что это Шивон-который-не-знает-обратной-стороны, а потому что это Шивон, который знает, но всеми фибрами души отрицает. Но как говорят - рыбак рыбака… Вот и Кюхён замечает на себе все эти хёновские взгляды, которые он не раз собирал в клубах от других парней, научился отличать интимные прикосновения от просто дружеских.
Первый поцелуй случается в машине Шивона, когда Кюхён, совсем обнаглев, закрывает нажатием одной кнопки двери и тянет хёна на себя. Впивается в его губы, случайно царапая зубами тонкую кожу. Над металлической крышей машины небо кашляет серой, опуская на город дымчатый туман, словно специально скрывая их от небесных глаз. Облака крестами впитывают смог. Чернеют, как когда-то сердце Кюхёна. Наверное, грудная клетка скоро обрастет углями. Но разве не все равно, когда есть эти губы, теплое дыхание на коже, этот человек? Который не вид и не подвид. А который Шивон – с мягкой и светлой улыбкой, блестящими черными глазами и самой богатой мимикой на свете. Немного страшно и больно поначалу. Не отталкивает ведь, принимает, даже подстраивается. А в итоге, месяц продуманного избегания, словно Кюхён – рогатый бес, вынырнувший из алой содомской зари и развративший хёна на пороки.
За годы игры в молчанку с самим с собой, чему-то учишься. Например, Кюхён усваивает что, лучше гореть правдой в аду, чем зализывать ложью ранимый рай. А чтобы быть с любимым человеком, его нужно добиваться. Даже если совсем нечестными приемами - Шивон уступчивый, а Кюхён этим пользуется.
Проходит еще несколько месяцев. Днем Шивон играет роль доброго хёна, а ночью меняет на новый статус. Скорее всего, в их кровь попадает зараза, инфекция или вирус, ДНК моментально перестраивается, линейки хромосом меняют число. Подходит все, что придумала наука, потому что похоть превращается не в грех, а в способ выживания. Появляется страх сделать остановку, выдохнуть слишком рано, поэтому каждую ночь ненасытно, через край, много, как в последний раз. С зашторенными окнами, словно прячась от небес. С пересохших губ Кюхёна вылетают нотами хриплые стоны, по его телу скользят теплые пальцы Шивона, нутро заполнено правильными движения - вот что значит гореть в аду. Слишком сладко и жарко, словно кожа пылает изнутри, разрывает ткани, хотя горит снаружи. Каждое утро « я тебя люблю», но только мысленно. Потому что человек - со стороны Кюхёна, со стороны Шивона до сих пор вид.
А потом с неба срывается штиль. Для кого-то знак, для кого-то просто череда событий. Только недавно дебютировавший парень-актер признается о своей нетрадиционной ориентации публике. Фанатов еще не накопилось в той мере, чтобы достойно защитить своего кумира от прессы, нападок общества и анти-фанатов. Неприятная новость о том, что его находят утопленным в холодной ванне с порезанными запястьями, замораживает душу. Много разбросанных по всей квартире писем с говорящими словами. По словам правильных людей, любить свой вид - это аморально. Бог создал все ровно и пропорционально - мальчик и девочка, так и должно быть.
…
Золотистый купол церкви некрасиво почернел, словно ржавые лучи солнца расцарапали драгоценный металл, беспощадно выжигая его ультрафиолетом. Белая краска на стенах пошла трещинами. С каждым звоном колокола дорожки у окон покрывались сухим посеревшим порошком. Небо было слишком низко, казалось, что касается своим тельцем земли и роняет слезами пепел.
Сделать шаг за высокие ворота священной обители было чем-то непреодолимым. Словно вжиматься в стекло лбом и продолжать шагать, врезаясь носками ботинок в преграду. Так и стоит, словно не может выбрать, в какую сторону - рай, ад?
Шивон закрыл глаза. Надо прочитать молитву и успокоиться.
Бороться, даже если не в одиночку, всегда сложно. Сделать шаг назад намного проще. Так же просто, как найти себе девушку и поверить в то, что было с Кюхёном – дурной сон. Просто сердце взбаламутилось, разум подыграл, а все остальное как результат - помутнение рассудка.
Больнее всего, что начинаешь потихоньку ненавидеть веру, которой жил практически с рождения. Если похоть - порок, то лечит молитва, если физиология, то должны быть лекарства. Почему же тогда к Кюхёну не лечится?
Душу выкручивает, когда перебирая длинные шелковистые пряди волос, вспоминаешь короткие, слегка жестковатые, но приятные на ощупь. Когда целуя светло-розовые губы, понимаешь, что сердце обиженно молчит и не собирается колотиться. Когда прокручиваешь в голове в тысячный раз, слова брошенные Кюхёном напоследок. Слова, которые не выбьешь из головы ни одно молитвой.
А мне плевать, примут ли меня небеса обратно. Ради тебя я бы подорвал весь этот праведный рай к черту.
Когда знаешь, что слепой верой топчешь свое счастье.
@музыка:
The Cab – Angel With A Shotgun
@темы:
драбблы,
wonkyu