как сказка на ночь..спасибо
Эдди, прости ~(>_\)Ты просила юмор и вообще, но получилось только так. Прости, не думаю, что из меня сейчас хороший юморист получится =(
Пейринг: Лухан/Лэй (односторонний)
Рейтинг: G
Размер: драббл
Для-ради: Эдди
...Длинные пальцы Криса невесомо пробегаются по чужим волосам, откидывая отросшую челку с глаз Исина. Озорные, остальные парни весело перемигиваются, пиная друг друга под столом, посылают многозначительные взгляды и прыскают в кулаки.
С улыбкой на лице, Лухан старается. Так же бьет носком по колену Минсока, возможно, чуть сильнее, чем нужно, но все же не срывается. А только тоже кивает в сторону шепчущихся парней, показывая за их спинами сердечки. Легко округляясь, губы безмолвно движутся в «Тили-тили-тесте».
Однажды в душе у Лухана поселилась большая черная дыра, засасывающая все положительные эмоции. Храбро решая не врать себе, парень называет новый космический объект именем «Исин». Об этом никто не знает, но с тех пор, как он появляется во вселенной Лухана, тот забирает весь свет себе, оставляя… да ничего не оставляя, ведь притяжение Исина настолько сильное, что не только светлые чувства, но даже зависть, ревность и злость уходят только на него, в остатке лишь противные серые краски, ровными градиентами ложащиеся на картину внешнего мира. Черная дыра жадна, поэтому даже во время совместного похода в кино, Лухан не может разрыдаться на особо тяжелом и слезном моменте – все эмоции потихоньку затягиваются в черноту, тонкой лентой проплывая через руку Криса, перекинутую через плечи Лея.
Удивительно, но Лухан и не думает о физическом контакте с Леем до тех пор, пока не видит, как Крис кладет руки на талию Исина, заставляя повернуться к себе лицом, как кладет голову на плечо младшего, жарко шепчет какие-то секреты, которые Лухану никогда не узнать. Спина парня покрывается мурашками, как только он представляет, как его губы почти касаются уха Лея. Только вот Лухан чувствует и еще кое-что: его почти всего утянуло в бесконечно притягательную черноту. С этого момента он ждет чуда, которое, как он думает, никогда не случится.
Уже много дней подряд ему почти снится, что он стал Крисом, что он может вот так вот запросто обнять Лея, может прижать его к себе, сплести пальцы и… На этом моменте он обычно останавливается, потому что дальше мечтать не получается, противная дыра в груди забирает фантазии, оставляя лишь серость. Снов своих он точно не помнит, но просыпается с отличным настроением, и почти успевает насладиться ярким солнцем до тех пор, пока Лей не встает с соседней кровати и не идет на кухню, где Крис уже пьет свой черный кофе.
Когда Минсок в шутку наряжается Сантой, потрясая бородой из варварски разрезанной белой майки, кричит «Хоу-хоу-хоу» и пытается залезть на Чена, называя последнего Рудольфом, Лухан почти верит в чудеса на Рождество. В голове красным плакатом пылает поздравление с годовщиной безответной любви, и от этого огня становится теплее, ярче и вообще. Он с улыбкой вспоминает прошлогоднюю вечеринку, когда Лэй, захмелев от пары бокалов шампанского, сверкал глазами, танцуя под падающими снежинками. В легкой, взлетающей от каждого движения, футболке, домашних тапочках – внезапно сорвался на улицу, заслышав звуки фейерверков. Лухан тогда остановился в дверях дома, губы двигались позвать друга, но из горла вырывались лишь восхищенные вздохи. Он до сих пор помнит это: танцующий Исин, на коже которого разноцветные отблески салюта, в глазах - частички его же, ведь они тогда так сияли.
Он небрежно пишет свое новогоднее желание, старательно выводя английские слова корейскими знаками: расчет верен, Чен сможет понять, но он не будет читать чужие письма. Что будет, если Крис все же заглянет и разберется в его писанине, Лухан не думает.
Он почти доволен следующим утром, потому что магия Рождества рассеялась и Лухан больше не верит в чудеса. Однако, парень благодарен и за такое исполнение своего желания: просыпаясь, он помнит свои сны.
Пусть, даже – так. Пусть.