прошу прощения, чью не успела выполнить и не успею сегодня/завтра.
по заявке DoubleA-15
ВонКю, R, недо-ангст, недо-романтика х)строчка I wanna feel your love
390 словЭто было привычно и совсем просто. Как слушать музыку в наушниках и заниматься любовью на шелковых простынях. Хотя шелковые простыни совсем не просто, скорее пафосно и неудобно, но все же…привычно? Так же привычно, как целоваться с ним с закрытыми глазами, чувствовать тяжелое дыхание, приправленное черным кофе с корицей, на своих губах и впиваться ногтями в кожу его плеч при особо сильных толчках.
Кюхён ненавидит стонать вслух, скулящие звуки из собственных уст кажутся унизительным, поэтому он постоянно сжимает зубы практически до скрипа – сдерживает себя. Когда становится совсем жарко и невыносимо хорошо, он прикусывает кончик языка и держит так, пока оргазм не накрывает высоковольтной дрожью от макушки до пяток. Потом Шивон целует его в горячий лоб, еще сильнее обжигая кожу непривычной и прощальной нежностью, и отправляется в душ, чтобы смыть с себя все последствия секса. Нет доказательств – нет ничего.
Кюхёну хочется свернуться эмбрионом и закутаться в шелковую простынь, словно он снова в чреве матери, где никто и никогда не обидит, не посмотрит так безразлично и не будет целовать, притворяясь, что между ними не понарошку, а взаправду.
- Я завтра не смогу. Съемки, скорее всего, до ночи затянутся, поэтому здесь же в пятницу? – Шивон садится на кровать, проводит мокрыми пальцами по голой спине Кю, вычерчивая прямую линию вдоль позвоночника, отчего макнэ вздрагивает. – Что случилось? – обеспокоенно спрашивает он, не дождавшись от Кюхёна никакой реакции, кроме мелкого неуклюжего озноба на его липкой коже.
- Хочу чувствовать, как меня любят, а не как трахают по будням, - тихо говорит он в подушку. Получается пафосно, как и все то, что их окружает – шелковые простыни, дорогой номер пятизвездочного отеля, коллекционное вино, стекающее с дубового стола на дорогой паркетный пол. Порочный секс в стиле голливудских звезд – ради удовольствия и без обязательств. Только их жизнь не Голливуд, и все совсем не ради удовольствия.
- Что мне нужно сделать, чтобы ты это, наконец, почувствовал? – Шивон ложится в постель, притягивая Кюхёна к себе. Тот вяло пожимает плечами, но не пытается вырваться – расслабляется, хотя внутри все тянет напряжением. - Прости, но я не могу любить тебя сильнее.
- Не надо сильнее, просто…немножко заметнее.
Шивон теряется на секунду, но потом кивает, хотя Кюхён его все равно не видит.
В пятницу они смотрят историческую дораму в квартире Шивона, сидя в обнимку на диване. Шивон не знает, как правильно, чтобы заметнее, но Кюхён сегодня улыбается искренне, без натяжки, а значит еще не все потеряно.
по заявке rainbow_lol КюТукки, "We'll be glowing in the dark", Ангст
401 словоТусклый больничный свет гаснет сразу же после отбоя. Кюхёну кажется, что с щелчком выключателя и наступлением темноты включается боль, хотя связь между этими событиями определенно нулевая. Снотворное, что пустили по капельнице, начнет действовать только через полчаса, поэтому ему приходится терпеть давление в диафрагме, словно легочные мешки накачивают ядовитым газом.
Жизнь с каждым днем превращается в стекло, через которое видно всех, кроме себя. Себя и не видно, и не слышно, но все равно ощутимо больно. Все что Кюхён может – пошевелить пальцами, слегка сжать ими одеяло, открыть глаза и бесцельно пялиться в потолок, пока веки не начнет рвать осколками монохромного сна.
У лидера даже во сне холодные руки, но Кюхён привык, что к его теплой коже прикасаются ледяные пальцы Чонсу и скользят по еще свежим рубцам. Итук медленно обводит каждый, потом ведет вверх, расстегивая пуговички на пижамной кофточке Кюхёна. Раскрывает ладонь на тихо вздымающейся груди, останавливаясь так на несколько секунд, и к шее, чтобы зарыться пальцами в его волосах. Кюхёну быстрее хочется проснуться, чтобы видеть глазами, а не через призму сна, как Чонсу нависает над ним и целует в уголок потрескавшихся губ.
Порванные веки сшиваются, резко приподнимаясь, но в палате уже никого нет.
- Хён, - Кю очень сложно говорить, после операции горло постоянно сохнет, и вместо звуков часто вырываются хрипы. Чонсу стоит, привалившись к стене, болезненно бледный, но уже вполне здоровый. Авария обоих изрядно потрепала. Кюхёну тоже хочется поскорее смочь подняться с постели. – А если я не смогу больше петь так, как раньше?
- Не сможешь, - Кю пробивает мелкая дробь на этих словах. Липко и как приговор. – Как раньше ничего не будет. И петь ты станешь намного лучше. – Чонсу отталкивается от стены, слегка медлит, но потом присаживается рядом с Кюхёном. – Мы не лампочки – не перегораем. Будем светить всегда, даже в самой кромешной темноте без электричества, - говорит Чонсу, словно читает мысли Кюхёна.
- В следующий раз, когда в палате будет темно, ты посветишь, чтобы я знал о твоем присутствии? – вопрос спонтанный, Кю до сих пор не уверен в том, что все это правда, а сон лишь стекло, через которое просто не видно себя, зато видно всех остальных.
- Сколько бы я не светил, все равно буду меркнуть на твоем фоне. Я просто сделаю так, - Чонсу чуть отодвигает край рубашки и прикасается подушечками к поперечному шраму на животе. Кюхёна пронзает чем-то мягким из-за привычного и знакомого прикосновения.
- Спасибо, что не оставляешь меня, когда я сплю.
Засыпать теперь становится не так больно.
по заявке malinnesta Крис/Чунмен, строчки Sexy, Free & Single, I`m ready too, bingo!
а вот здесь меня понесло конкретно! это не 300, а 300х2. примитивный текст, безрейтинговый стеб, но стеб не как жанр, а как издевательство на глазами и рассудком заказчика xDD
у меня правда не очень с чувством юмора
627 слов. приготовиться и открывать осторожно- Посуду сегодня моет Сухо, - приказным тоном заявляет Крис, складывая в раковину тарелки друг на дружку, словно специально – знает же, что так отмывать сложнее.
Все присутствующие на кухне кидают любопытные взгляды на лидера ЕХО-К ожидая от него неадекватной или располагающей к ссоре реакции. Когда ссорятся лидеры, все донсэны прячутся по комнатам. Даже суровый Кай. Даже Сехун, который прячется, потому что прячется Лухань. Но, к их удивлению, Чунмён улыбается и вполне спокойно отвечает:
- Я только за.
Никто из донсэнов не понимает такой смены в отношениях между лидерами. Раньше они либо ругались, отстаивая каждый свою позицию, либо объединялись, когда против них объединялись младшие. Но вот уже неделю Крис приказывает – Сухо выполняет, Крис ругается - Сухо молчит и не возражает, Крис ведет себя странно – Сухо не обращает на это никакого внимания. Вот и сейчас, стоит только Чунмёну подойти к раковине и включить кран, как Крис оказывается рядом, обнимает его за талию, прижимая к своей груди, и четко проговаривает, чтобы все слышали:
- Мне нравится, когда ты меня слушаешься.
Чанёль уже подставляет большое, но симпатичное ушко, пытаясь вслушаться в разговор, который Крис продолжает почему-то шепотом, но Бэкхён заботливо хватает его за второе и выводит из кухни, пробурчав:
- Сейчас начнется NC-17, кинки, стоны, а посуду все равно нам придется домывать… То что от нее останется.
Бывают случаи, когда Крис придумывает что-то совсем развратное. Как определил бы Бэкхён – с рейтингом NC-21 и BDSM. Глаза Сухо округляются в испуге. Он отрицательно мотает головой, с ужасом глядя на наручники в руках Уфаня.
- I`m ready too, bingo! - улыбается Крис. Да так, что чеширский кот позавидует. Чунмён после этих слов уныло вздыхает и плетется следом за Крисом отдаваться на растерзание похоти и разврата.
Чанёль хвостиком идет за ними, чтобы подглядеть. Врожденное любопытство дает о себе знать. Где Чанёль, там и Бэкхён, который приносит из кухни табуретку, становится на нее, но не для того, чтобы подсмотреть за лидерами, а просто закрыть донсэну глаза. Затем подтягиваются остальные участники ЕХО-К, за ними – ЕХО-М, последним приходит Дио и раздает всем попкорн. Без попкорна порно не смотрят.
- Мне больше всего нравится часть с I`m ready too, bingo!
Сухо останавливает в коридоре, когда слышит последние слова, произнесенные Чанёлем. Он заходит в зал и открывает рот, чтобы сказать, что камбэк Супер Джуниор просто шикарный, и он тоже любит эту песню, но дальнейшее продолжение донсэна его замораживает на месте.
- Особенно то, что он проделывает все это в семейных трусах и с зубной пастой вместо микрофона. – Бэкхён кивает и они продолжают смотреть в экран телефона.
- Откуда у вас это видео? – практически гневным тоном произносит Сухо, внутри выкипая от негодования и злости.
- Какое? Где ты скачешь в одних семейниках по кровати и поешь новую песню сонбэ в зубную пасту? – переспрашивает Чанёль, совершенно не разбираясь в убийственных аурах, направленных на его вирусно-счастливую персону. – Крис показал. Несколько дней назад.
- Что??
- Я не должен был этого говорить, да? – Обращается Чанёль к Бэкхёну. Тот кивает и, заметив вошедшего в зал второго лидера, мотает головой в его сторону, то есть в сторону выхода. Два закадычных друга решают поскорее ретироваться, не понаслышке зная, что слухи о людях с АВ кровью далеко не слухи.
- Я вижу то, что вижу? – Чанёль щепает себя за руку для верности и ойкает, почувствовав легкую боль.
- Наши лидеры идиоты, - заключает кто-то из толпы донсэнов. Все разом кивком поддакивают.
Крис в семейных трусах прыгает на кровати, параллельно пытаясь петь и танцевать. В руках зубная паста, в глазах – невыносимая боль и утрата собственного достоинства, а напротив него чуть ли не валяется на полу Сухо, колотя кулаком паркетную поверхность, не в силах сдерживать смех.
После выкрика брутальным и в то же время страдальческим голосом Криса I`m ready too, bingo! и его позой аля Oppa Oppa на полу валяется полный состав ЕХО, за исключением, конечно же, самого Криса.
по заявке Глава Эстетов Быдлограда Чунмён/Крис, дженерал, не-ангст, повседневность, не-романтика, на строчку «Is it true what they say, that words are weapons?»
можно я больше не буду оправдываться? это уже жалкое зрелище xD ну и на правду не обижаются)
385 словКрис ему не друг. Просто они вместе прогуливают пары и прячутся за универом в старой заброшенной беседке. Выкуривают одну сигарету на двоих, чтобы заполнить неловкую тишину табачным дымом, потому что обычно говорить им не о чем. Или есть, но они об этом не говорят.
Сегодня Крис внезапно хватает Чунмена за запястье левой руки и рассматривает пальцы. Спрыгнув со спинки скамейки, срывает подорожник, смахивая с него ночные капли дождя, и возвращается обратно. Чунмён судорожно выдыхает, когда Крис проводит смоченным слюной листиком по разбитым в кровь костяшкам. В воображении дорожки слез стекают с тяжелых мешков под глазами на подбородок, на самом деле – он сжимает зубы и смотрит в стену напротив, лишь бы не видеть насмешливого взгляда Криса.
- Дракой ничего не докажешь. Против системы идут системой, - философски тянет парень-который-не-друг.
- Я никому ничего не доказываю.
- А что это тогда? Подростковый бунт?
Чунмён пожимает плечами.
- Они нападают словами, ты – кулаками. Ты затрачиваешь больше сил, чем они. – Крис выкидывает сморщенный лист подорожника и отпускает руку Чунмёна. – Научись драться словами.
- Слова вместо оружия?
- Слова и есть оружие. – Крис закуривает последнюю сигарету из пачки, затягивается несколько раз и кидает себе под ноги. – Завтра, - смутно добавляет он, не разъясняя, что будет завтра.
Завтра Крис - глава студенческого комитета, умный и воспитанный парень - скажет, что гомосексуализм в учебниках по обществознанию – девиационное поведение, а влечение к своему полу – это прогрессирующая болезнь. Исходя из этого, значит, что он неизлечимо больной и социально-опасный, как и многие молчаливые в этом университете. И как тот парень, что постоянно ходит с побитыми костяшками пальцев и подсохшими кровью блямбами на лице.
Завтра Чунмён будет проводить листом подорожника по разбитой губе Криса и пробегаться пальцами по еще светло-синему синяку на скуле.
- Слова – оружие? – усмехается Чунмён, но как-то неправильно – горько.
- Никто не говорил, что расстреливать будешь ты, а не тебя, - голос Криса, несмотря на всю ситуацию, веселый и небрежный. Теперь он уже не умный и далеко не воспитанный, да и не может социально-опасный парень быть главой студенческого комитета.
- Глупо все это. И ничего ты не доказал.
- Я никому ничего не доказывал, - на манер Чунмёна отвечает Крис. – Без союзников ни одна война не выигрывается. А с таким союзником как я тебе будет проще победить.
Чунмён даже не крутит пальцем у виска и не обзывает Криса дураком, потому что дураками в этом случае являются оба.